Гобелен «Пазырыкский мотив. День – Ночь», 2012 г.в.,

Центральным художественным символом, раскрывающим образное решение гобелена, являются взаимодействующие друг с другом фигуры белого грифона и черного оленя. Символ не придуман художником, а является авторской интерпретацией известного археологического элемента. Подседельная кошма с этим изображением была найдена при изучении тюркских захоронений- курганов в урочище Пазырык Горного Алтая (Россия). Такие же элементы с использованием «звериного стиля» были открыты при археологическом изучении курганов в ущелье Есик близ Алматы (Золотой воин) и в Берельском ущелье Восточно-Казахстанской области (Берельский вождь).

Привлекаемый авторами изобразительный образ «грифон-олень» можно считать древнетюркским символом «вечного движения» по аналогу с другим известным восточным знаком – инь и янь. Это не удивительно, если взять во внимание что тюркское мировоззрение и философия строились на основе дуализма (двойственности) всего окружающего мира. Двойственность
пронизывает его: добро и зло, жизнь и смерть, мужчина и женщина, солнце и луна, огонь и вода, твердое и мягкое и т.д.

Здесь необходимо упомянуть об одном интересном факте. По странному стечению обстоятельств, пазырыкское изображение носит название «Грифон, терзающий оленя». Это не совсем правильная трактовка. Дело в том, что художники древности нашли оригинальное решение для изображения процесса смерти живого существа. По их представлению смерть – это всего лишь процесс перехода одного состояния в другое. Тогда становиться логичным фигуру умирающего животного разворачивать в двух изобразительных плоскостях. И грифон в данном случае не терзает оленя, а становится соучастником процесса перехода души из одного мира в другой. Тем более, что грифон это мифическое существо, и вряд ли рассматривает оленя в качестве пищи.

Этот момент очень важен, поскольку первая интерпретация несет характер бытового противостояния, а вторая – метафизического взаимодействия.
По авторской идее белое и черное не противопоставляется друг другу, а естественно взаимодействует в поиске идеального равновесия, в конечном итоге образуя единое целое. Отсюда проистекает монохромность цветового решения гобелена со строго белым и черным цветовым акцентом.

А остальные – производные от их смешения с невыраженным в чистом виде колоритом. Для усиления темы взаимодействия белого и черного изобразительной структурой гобелена является лабиринтообразная схема, в которой орнаментальная кайма, разыгранная по принципу – негатив и позитив, придает замкнутость и цикличность общей конструкции композиции.